моей амбицией всегда было отрицание. весь мой мир, заполненный или опустевший, провоцировал исключительно к отрицанию. когда мне нужно было подниматься,
я оставалась в постели; когда следовало говорить – молчала; когда меня ожидало какое-то удовольствие – я его избегала. мой голод, моя жажда, мое одиночество, моя скука и мой страх были тем арсеналом с оружием,
к которому я обращалась против собственного страшного врага: окружающего мира. понятно, что мое оружие не имело для мира никакого значения, а меня оно постоянно мучало.
но страдания давали мне мрачное удовлетворение. они доказывали, что я существую.
Сюзанна Кейсен «Прерванная жизнь»
я оставалась в постели; когда следовало говорить – молчала; когда меня ожидало какое-то удовольствие – я его избегала. мой голод, моя жажда, мое одиночество, моя скука и мой страх были тем арсеналом с оружием,
к которому я обращалась против собственного страшного врага: окружающего мира. понятно, что мое оружие не имело для мира никакого значения, а меня оно постоянно мучало.
но страдания давали мне мрачное удовлетворение. они доказывали, что я существую.
Сюзанна Кейсен «Прерванная жизнь»